Тетяна СТОЛЯРОВА (Суми)

Души раскрытая тетрадь


Чистый холст так же полон,

Как тысяча лучших картин.
Он в себе заключает пространство,
Где сознаний сюжет не един.


Как младенца лицо его светло.
Не коснулась рукой суета.
На холсте нет свободного места, —
Там чиста и мила красота.

* * *

Слова отчетливо ложатся
На белой скатерти листа…
Все это будет продолжаться,
Пока душа еще чиста.

Но зацепивши ненароком
Переплетения судьбы,
Душа стенает одиноко
И рвет бумажные листы.

А строчки скачут торопливо,
Запачкав чистую тетрадь.
И прячут смысл от нас стыдливо,
Но почерк сердца не понять.

Оно трепещет, рвется к свету.
Отринуть хочет суету,
Призвав сознание к ответу,
Желает смыть нечистоту.

Пусть засияет прежним светом
Души раскрытая тетрадь,
Чтоб строки песенным куплетом
Господь вписал в нее опять.

1999 г.

* * *

Словно старец я по миру в власянице слов иду
И свои босые ноги о тернистый путь я тру.
А тропа ведет к вершине, где с начала до конца
Мне каменья преткновения не дают постичь Творца.
Те каменья и колючки – это прошлые дела.
Ними вымощено сердце у того, кто полон зла.
Трудно в сердце восхожденье, если ты идешь один.
И досужие сужденья липнут сетью паутин.
Пусть Учитель светом знанья осветит к вершине путь,
И тогда Господь откроет мне любви нетленной суть.

2003 г.

* * *
Все прекрасные картины
Потеряли вид и смысл.
Без тебя, Господь любимый,
Не могу лететь я ввысь.

Линий вязь, переплетенье,
Красок чудный вид и блеск —
Без Тебя они отныне
Лишь уродливый гротеск.

Призову я вдохновенье
(Без Тебя ему не жить),
Чтоб, отбросив все сомненья,
Из любви Твой облик сшить.

Кистью, как иглой, пронзаю
Своей жизни полотно.
Роль художника играю,
Но им быть не суждено.

Бог – художник изначальный.
Чистый лист бумаги – сердце.
Кистью Ты в моем сознании
Распахни пошире дверцу.

Черт Твоих прекрасный танец
Предо мною закружится,
И божественным звучаньем
Облик Твой во мне родится.

* * *

Сладкий воздух, как пирог ванильный,
Голубая дымка над водой.
Вечер нежной свежестью отмечен,
Золотой украшен был луной.
Шел я среди трав, укрывших землю,
Словно муравей в глухом лесу.
По заросшим тропам в безвременье
Брел и жизни впитывал красу.
Вся дышала влажностью дорога
Скорой осени, предугадав приход.
Летом насладился я немного,
Чтобы встретить осени восход.


* * *

На прогулку вышел я под вечер.
Комары пищали в тишине.
И не знал, какая будет встреча
С чем столкнуться здесь придется мне.
Начиналось все совсем обычно:
Шел к реке я тропкою кривой.
Было все нормально и привычно,
Но другим вернулся я домой.

У воды мне голос еле слышно
«Оставайся» - в ухо прошептал.
Сквозь кусты, разросшиеся пышно,
Под вербой увидел я портал.
И шагнул вперед, свой страх забывши.
Думал мир увижу там иной.
Но упал, мечту навеки смывши.
Мокрым возвращался я домой.
Злился, что так дешево попался,
Веря в мир чудесных добрых сил.
На себя я очень обижался,
А потом и вовсе загрустил.
Но пройдя по тропке три минуты,
Понял, все вокруг теперь не так.
И заметил камень на распутье.
Как в былинах был дорожный знак.

А на нем таинственные руны
Говорили мне куда идти.
И души моей запели струны.
Это помощь мне в моем пути.
Только как понять язык ушедших?
Я стоял и думал, как же быть.
Может кто-то, тропкою прошедший,
Тайну мира мне решил открыть?

Так мечтал я, разбирая руны,
Что когда-то путник написал.
И не видел как на небе луны
Осветили мне другой портал.
Я очнулся, мысли собирая,
Где же мир привычный старый мой?
И увидел, как в лучах молочных
Заискрился обруч золотой.

И забыв про тайны мирозданья,
Я домой вернуться поспешил.
Оказалось на свои терзанья
Я потратил слишком много сил.
И теперь, взглянув одним лишь оком,
На чудесный мир древнейших рун
Шел в портал я, повернувшись боком,
Чтобы видеть свет двух дивных лун.

И опять меня объяла свежесть,
Тишина и комариный писк.
Принял я свой мир, как неизбежность,
Где один на небе лунный диск.

2007 г.


* * *

Задремало солнце на верхушках сосен.

И зимы не стало, вечно длится осень.
Смелые снежинки вырвались из тучи,
Но не суждено им долететь до кручи,
Теплыми лучами растопило льдинки.
И в траву упали осени слезинки.

2007 г.


* * *

Дни уходят. Помнишь ли мгновенья?
Их неукротимый вечный бег?
Все свои дела и вдохновенья?
Ты, как рыба, выброшен на брег.
Что глотаешь воздух, не хватает?
Вот дыханье жизни прекратив,
Рок тебя уносит, улетает
Дух твой вечный, тело обронив.

* * *

На чистом листе кто-то вычертил слог,
Но суть осознать его автор не смог.
Он только списал его с древних камней,

Но нет в нем тепла новых солнечных дней.
Он формой своей безупречен на вид
И только. Слог мертвый. Язык древний спит.
Истлели давно те уста, что могли
Его из забвенья вернуть в наши дни.

Себя я забытым считаю наречьем.
Его возродить попытаются вновь.
Но в памяти нет больше фраз безупречных,

Осталась лишь форма пустая без слов,
На чистом листе кто-то слог написал.

Забыты давно все слова языка.
Два знака со свитка списала рука,
Но нет больше жизни в изгибах витка.
Язык этот умер и знаки молчат,
Немые слова камни вечно хранят.

2006 г.

* * *

Осенняя прозрачность глубины,
На дне травинки хрупкие видны.
Я, у реки задумавшись, стою.
Октябрьской влажности хочу испить струю.
Колеблется от ветра гладь реки,
Как шелк, боясь касания руки.
А ветви древ, играючи с водой,
Сплелись в рисунок сетью кружевной.
Природы безупречен тонкий вкус,
Пылает златом над водою куст.
Затрепетав, листок сорвался вниз.
И на мгновенье в воздухе повис.
Скользнул направо, ветерком, ведом,
Он навсегда оставил прежний дом.
И в танце медленном, последний раз кружась,
Упал у берега, прикрыв собою грязь.


* * *

Бархатист черный вечер осенний.
Где-то в парке горят фонари.
Под ногами замерзшие тени
Покровительства просят земли.
Окна светятся теплым уютом,
Освещая идущему путь.
Одиноко быть может кому-то,
Нужно в гости к друзьям заглянуть.
Провожают деревья прохожих
И вздыхают беззвучно во тьме.
Много в мире людей непохожих
С кем беседовать хочется мне.
Вечер полон таинственной речи,
Губы осени шепчут ее.
Расставанья, прогулки и встречи –
Это жизнь, не уйдешь от нее.
Речка плещется черной волною.
В ней огни, растекаясь, плывут.
И стою я над темной водою,
Избавляясь от тягостных пут.